"Железный скульптор" Арман Хостикян родился в 1969 году в Ереване. Начал работать в 15 лет — подмастерьем кузнеца в Армянских реставрационных мастерских. В 20 лет открыл свое дело. В 1992 году переехал в Сочи. Арман создает работы для частных лиц и коллекционеров. Почти 30 лет он работает с железом и создал сотни работ. Кое-что об этих работах мы сейчас и узнаем.

- Г-н Хостикян, я восхищена Вашими творениями и Вашим талантом!
- Спасибо, но я считаю, что талант — это в основном тяжелый труд и терпение.

- …и то, что Вам дала матушка Природа. Почему Вы работаете только с железом?

- То, что я делаю, называется скульптурой из металла. Я поднимаю железо из материала низкого уровня до высокого, как драгоценности или мрамор. Обычно железо ведь воспринимают как дешевый материал, как будто из него не создашь ничего ценного.

- С железом легче работать?
- Железо — самый тяжелый материал в работе. Я работаю только с ним, еще использую краску. На самом деле, я считаю, что материал не так уж важен. Главное — что в голове. Есть еще такая фраза: "Всегда выбирай самую трудную дорогу, на ней у тебя не будет конкурентов”.

- Когда и почему Вы решили начать создавать такие прекрасные вещи? Расскажите немного о том, как Вы начинали.
- Мне было 15, когда я случайно очутился в кузне, в городке Аштарак, в Армении. Тогда я впервые увидел, как куют железо, в тот момент я ощутил дикое желание делать вещи из горящего железа. С тех пор оно меня не покидает.

- За эти 28 лет Вы чувствовали скуку, Вам приходилось трудно?
- Трудности — каждый день, скуку — никогда!

- С какого рода трудностями сталкиваетесь?
- Творческого рода. Например, у тебя миллион вариантов, а выбрать надо только один. К тому же, работа очень тяжелая физически, но физические трудности — это ничто по сравнению с творческими. Я очень самокритичен и стремлюсь к совершенству. «Пускаю в жизнь» я только маленький процент своих работ.

- Вы считаете себя загадочным человеком?
- Я бы сказал, что у меня много внутренней энергии, но ее приходится сдерживать.

- Почему?
- Чтобы не сойти с ума. Гений — это контролируемое безумие. Псих, которому удается держать себя в руках (улыбается).

- Что вдохновляет Вас?
- Во время работы — музыка.

- Какого рода?
- Во время стремления к Абсолюту слушаю разную музыку. Например, "Yello”, "The Doors” саундтреки к фильмам Тарантино, русскую группу «Сплин» и так далее.

- Вы живете, чтобы работать, или работаете, чтобы жить?
- Жить или работать… Я это не разделяю. Лучше "выбрать то, что ты любишь делать больше всего, и тебе не придется работать ни единого дня». Потому что это настолько больше, чем просто работа. Такая работа и есть, по сути, жизнь.

- Есть ли в Вас частичка бунтаря? Ведь те, кто стремится к совершенству — своего рода бунтари…
- Это не частичка, я весь из этого состою.

- Вы — Близнецы, но энергия у Вас — Скорпиона…
- Как скажете (улыбается). Я ничего в этом не понимаю.

- Как Вы начинаете работать над произведением? С чего обычно начинаете?
- Просто беру еще один кусок железа, отсюда и начинается.

- А где заканчивается?
- Не думаю, что у меня есть хоть одна полностью законченная работа.

- Я заметила, что Вы часто используете маски. Что этот символ значит для Вас? Что скрывается за маской, можете приоткрыть этот секрет?
- Скрывается то, что должно быть скрыто. Наверное, часть меня, которую я не хочу открывать.

- Вы не хотите, чтоб другие о ней узнали или это такой прием, трюк художника?
- Я гораздо более открыт в работах, чем в жизни. Если Вы посмотрите на них, Вы увидите намного больше, нежели посмотрев на Армана.

- Прежде, чем что-то создать, Вы изучаете историю предмета, заглядываете в справочники?
- По ночам. А днем — работаю.

- Как у любого человека, у Вас наверняка есть минуты грусти. Как Вы избавляетесь от этого состояния?
- Я обожаю это состояние. Хотел бы, чтоб минут грусти было намного больше, они так плодотворны. Когда человек одинок и грустен, он честен и уязвим. И это правильная точка, чтобы начать делать что-то прекрасное.

- Продолжается ли это состояние после того, как работа завершена?
- Когда я заканчиваю работу, на смену грусти приходит пустота, пустыня внутри. А потом начинается работа над следующим произведением. Но при этом я не перестаю быть счастливым.

- Настоящий парадокс! А хотели бы Вы что-то изменить — в мире, в жизни своей, в культуре и искусстве? Сформулируйте в трех словах.
- Очень сложно, если в трех. Давайте скажем, как говорили в Советском Союзе — ум, честь и совесть.

- Вы получали предложения из-за границы?
- Некоторые работы находятся за рубежом: в Сан-Марино, Италии, Сингапуре, Индии, на Кипре. Увы, многие работы показать нельзя — они в частных коллекциях, и по условиям контрактов их нельзя фотографировать или выставлять. Поскольку я член ABANA (Artist Blacksmith’s Association of North America), этой осенью их журнал Anvil’s Ring выйдет с большой подборкой моих работ. Я открыт для интересных предложений, несмотря на очередь из заказчиков и плотный график работы.

- Какие планы, проекты будут впереди?
- Скоро закончу картину из железа для герцогини фон Габсбург. Большой проект начнется этой осенью – 9 огромных люстр с сюжетами из армянской истории для Эчмиадзина (собор Майр Тачар), это подарок Католикосу Гарегину II и Армянской Апостольской Церкви. Эту работу увидят в Эчмиадзине многие армяне и зарубежные туристы. Осенью съезжу на ярмарку Frieze Masters Fair в Лондон, потом выставка в Сочи. И, возможно, загляну на родину, в Ереван.